У рамках рубрики «Это как вообще» фотограф президента України Михайло Палінчак розповів Platfor.ma про те, як потрапляють на подібну роботу, яка зйомка була найважчое та чому навчає така посада.
Далі мовою оригіналу.
— Добрый день, Михаил.
— Добрый.
— Мы бы хотели пригласить вас на собеседование в администрацию президента.
— …
— Нам нужен фотограф.
В 2007 году отец подарил мне первую мыльницу, и я начал фотографировать все подряд: близких, цветочки, жуков, какие-то пейзажи. В конце того же года стал снимать банальные жизненные сценки и незнакомых людей. Мой вкус воспитывался за просмотром цветной американской фотографии (Уильям Эгглстон, Стивен Шор, Джоэл Мейеровиц) и архивов агентства Magnum (Алекс Уэбб, Георгий Пинхасов, Гарри Груйер). Кардинально изменило отношение к творчеству знакомство с московским фотографом Дмитрием Музалевым в марте 2011 года, который снимает в жанре метафизической фотографии.
Я родился в семье фотографа. Отец фотографировал в жанре ню и какое-то время работал репортером в областной газете «Новости Закарпатья». Вы помните, как раньше устраивали квартирники? Во время таких посиделок в родительском доме коллеги отца рассматривали большие отпечатки, разложенные по полу. В этой обстановке прошло все детство, но я никогда не думал, что фотография станет моей профессией – особенно после экономического образования и 8 лет опыта работы в банковской сфере.
В июле прошлого года мне позвонили из пресс-службы президента и предложили работу. Пришлось перекраивать свое экономическое резюме на фотографическое. Им был нужен еще один фотограф с новым, нестандартным взглядом. Жена одного из сотрудников увлекается фотографией и видела мои снимки.
Для меня, как уличного фотографа, это приглашение — большой вызов. В современной уличной фотографии, которой я занимался в свободное время, мы рассказываем о форме, пространстве и цвете. Здесь же пришлось бы акцентировать внимание на человеке, событии и привязываться к сюжету. Каждый раз нужно было бы находить в рутине что-то новое, что-то свежее в кабинете, в котором ты уже снимал десятки раз. Все зависит от случая, настроения, света и многих вещей. При этом нужно обязательно выдать результат, без отговорок на обстоятельства.
В уличной фотографии за эти 6-7 лет я достиг своего максимума и нужно было что-то кардинально менять, чтобы продолжать развиваться. Я фотографировал Майдан как документальный фотограф, снимал фотоистории для журнала «Репортер» и для бельгийского De Standaard, к тому времени получил несколько наград на национальном конкурсе «Фотограф года» и международных конкурсах. Необходимы были кардинальные перемены.
Я решил рискнуть, особо не понимая куда иду и что буду снимать. Как можно на таких мероприятиях снимать «свою» фотографию?
На собеседовании через два дня после звонка меня представили и сказали: «Это команда, с который вы будете сотрудничать». С президентом работает три фотографа, два из которых с большим опытом в репортажной фотографии: Николай Лазаренко (бывший фотограф Ющенко, фотокор газеты «День», редактор фотоагентства УНИАН) и Михаил Маркив (был фотографом двух прошлых президентов, фотокор газеты «День»). Мы отлично ладим, страхуем и помогаем друг другу.
Мы — не США, у нас нет исторически сложившейся традиции и культуры фотографирования. С самого начала истории фотографии в США есть фотограф президента, тщательно ведется архив.
В Украине мы первые, кто закладывает основание этой традиции. В администрации не было архива фотографий, и я не знаю, что снимал прошлый фотограф, кроме того, что видел в прессе. Это все никак не каталогизируется и не сохраняется на систематическом уровне. Когда я пришел, предложил создать flickr–страничку президента для архива.
За этот год я побывал в разных столицах мира, но не увидел ничего из того, что видит обычный турист. Я фотографировал в Овальном кабинете, Елисейском дворце, на Генеральной ассамблее ООН. Это важные места, в которых пишется история, и действительно круто иметь возможность присутствовать, видеть и запечатлеть. Только... кроме этих мест и отелей ни на что другое времени нет.
У нас расписан каждый день, в том числе и выходные. Мы можем оставаться до двух часов ночи на работе, переночевать в администрации, если ранний вылет. Самая показательная история случилась с нами в дни договоренностей «Минск-2». Это был трехдневный марафон с перерывом на сон в несколько часов и маршрутом Киев-Краматорск-Киев-Минск-Брюссель-Киев.
Цензуры нет. Каждый фотограф сам решает, какие кадры из отснятого лучше, что отправлять на сайт президента и в информационные агентства. Всегда есть задачи, которые перед тобой ставят коллеги, редактор сайта и журналисты: снять портрет, средний и общий планы. Ты стараешься делать обязательные фотографии, а оставшееся время снимаешь то, что считаешь нужным. Я фотографирую президента везде, где происходят публичные и полупубличные мероприятия с его участием. Наше преимущество в том, что если пресса работает только из отдельного сектора, то «личники» могут снимать откуда угодно, главное не забывать, что ты не один и не мешать коллегам.
Самая сложная съемка в эмоциональном и техническом плане для меня состоялась на военном аэродроме в Василькове под Киевом, где президент 27 декабря 2014 года встречал освобожденных из плена украинских военнослужащих. Была кромешная тьма в шесть утра, света совершенно не было. Я видел лица измученных людей. Это тяжело.
Не сказал бы, что после Майдана уровень отечественной документальной фотографии серьезно вырос. Новостная репортажная у нас на том же уровне, а документальная — слишком традиционная, она отстает от европейской и американской. Мы часто грешим, обращая внимание только на эмоциональную составляющую, а не на объективную. Если плачет ребенок или бабушка на мероприятии, то это обязательно пойдет на первую страницу. Напустить эмоций, драматизма — устоявшееся клише, от которого стоит избавиться. Нужно стараться смотреть отстранено и более объективно, сделав два шага назад.
Главные документальные фотографы в стране снимают людей на документы. Мы же работаем как наблюдатели, как летописцы в старые времена. В документальной и репортажной съемке фотограф ничего не меняет. Мы не вмешиваемся в событие и стараемся быть объективными. Но это, конечно, не стопроцентная объективность. Ты в любом случае обрамляешь и ловишь момент, что-то оставляя за кадром.
Ко Дню независимости мы опубликовали лучшие фотографии за год в галерее президента на flickr. Из трех террабайтов кадров, сохраненных на жестком диске, сам я доволен несколькими снимками.
Документальная фотография не сиюминутная, как большинство рабочих кадров, в которых новость заканчивается, и через час снимок становится неактуальным. Документальная фотография – как хорошее вино, расцветает со временем.
Что я понял благодаря работе фотографа президента за этот год? Научился ничего не ожидать. Как бы ты себе ни планировал, что бы ни делал, все равно будет по-другому. Даже если ты едешь десятый раз на одно и то же место, все будет по-другому.
Фотография для меня — способ самовыражения, о котором я не задумываюсь. Когда я хочу отдохнуть, беру камеру и иду снимать уличную фотографию. Мой энтузиазм не пропал и ничего не изменилось, только вырос практический навык и внутренний цензор.
Говорить о фотографии — то же самое, что рисовать стихи. Надо просто ее делать и меньше болтать об этом. Я недавно прочитал сборник интервью Анри Картье-Брессона, где разговор он часто заканчивал мыслью, что мы слишком много говорим о фотографии, хватит.
Как это вообще: быть фотографом президента? Ответственно.
